Дело Армстронга вновь приняло новый оборот, бесконечная сага вызывает много разноречий и мнений. Видимо история Армстронга стала делом принципа для Антидопингового Агентства Соединённых Штатов Америки. Мнения, как и принято в таких случаях, делится на лагеря, за и против, но вряд ли кто-то из понимающих и интересующихся спортом остается безразличным.
Прежде чем начинать разбираться нюансы дела Армстронга, следует смотреть на борьбу с допингом, и в велоспорте в частности, в глобальном контексте. Нигде как здесь, будет уместно напомнить читателю, что сама борьба с допингом началась со смерти велосипедиста, Тома Симпсона, который умер от передозировки амфетамином на 13-ом этапе многодневки Тур де Франс. Было это 40 с лишним лет назад в 1967 году. Это была далеко не первая смерть в спорте, но первая, которая привлекла к себе такое общественное внимание, что МОК не смог обойти данный случай стороной. Собственно эта смерть стала первым импульсом для начала борьбы с допингом.
Развитие велосипедного спорта разительно отличается от многих других видов спорта. Это, пожалуй, один из первых индивидуальных видов, получивших свою прочную профессиональную основу, что-то аналогичное было разве, что в боксе. Таким образом, велоспорт сформировался как вид профессиональной деятельности, в котором велогонщики своими спортивными результатами обеспечивали материальное благополучие, себе и своим семьям. Это материальное, профессиональное благополучие, которое зависит непосредственно от физической работоспособности гонщиков. Именно в такой ситуации возникает предпосылка и соблазн приема препаратов с целью повышения физической работоспособности, как способа достижения профессионального успеха.
Первый список запрещенных препаратов, созданный МОК, после смерти Симпсона в 1968 году, содержал каких-то пару десятков лекарств, типа стрехнина, амфетаминов и других стимуляторов. Список строился по принципу: ”Запрещены те препараты, которые повышают работоспособность и видны в тестах”. Те что не видны – не запрещены. Такова была ситуация в эпоху каменного века борьбы с допингом. Не удивительно, что культура и стадный менталитет велогонщиков, с такими отправными точками, заложились набекрень.
Фотография велогонщиков Тур де Франс курящих во время гонки. В 70-е годы среди гонщиков бытовало ложное мнение о том, что курение повышает работоспособность.
Факт, который сложно обойти стороной говоря о борьбе с допингом и велогонками, заключается в том, что всемирно известный профессор Манфред Донике, многолетний руководитель антидопинговой лаборатории в Кёльне, в своем прошлом профессиональном велогонщик принимавший участие в Тур де Франс в начале 60-х. Велогонщик, завершивший свою карьеру, из-за принципиального отказа использования допинга и нереализовавщийся как спортсмен, однако ставший в последствии патриархом крестового похода против допинга в спорте. Интересный нюанс, который связывает профессора Донике с Россией, точнее её предшественницей, СССР, заключается в следующем.
Наверно многие слышали о том, что тестостерон запрещен в спорте и смотрится в пробах в соотношении к эпитестостерону. Если это соотношение превышает 4 к 1, то спортсмен попадает под подозрение антидопинговых служб. Это соотношение было выведено (в оригинале было 6 к 1) именно профессором Донике и основывалось на анализе допинг проб взятых на Олимпиаде в Москве. Ответственным за проведение допинг контроля и анализа проб на Играх в Москве был профессор Виктор Рогозкин. Именно эти пробы в итоге каким-то чудом оказались в лаборатории Западной Германии и на основе которых было выведено соотношение тестостерона к эпитестостерону 4:1 (6:1). Проф. Донике умер в 1996 году, так и не поведовав миру истории получения этих проб. Профессор Рогозкин сейчас живет в забвении от большой публики и в преклонном возрасте живёт в Санкт-Петербурге и по прежнему никто не знает ответа на болшьшой вопрос истории спорта.
Развитие олимпийских видов спорта имело иное течение. Начиная с 1980 года, с приходом красного барона Х А Самаранча началась коммерциализация спорта, другими словами становление многих олимпийских дисциплин как источников финансовой прибыли, а вместе с тем, к сожалению, ещё большим распространением допинга. Приток финансов стал принимать абсолютно иные масштабы ближе к концу 80-х. Отличие от нынешних реалий заключалось в том, что крупные компании спонсоры считали более целесообразным вкладываться в личности – спортсменов индивидуумов, нежели тратить суммы на контракты с федерациями. Подобная ситуация не представлялась привлекательной для функционеров международных федераций, которые развивали непосредственно сам спорт и в 1988 ситуация приняла иные обороты.
Скандал с Беном Джонсоном стал поворотным пунктом в этой практике. Случай применения допинга Беном Джонсом отпугнул спонсоров от точечных вложений в спортивных звезд и направил финансовый поток в кассы международных федераций. Коммерциализация спорта в олимпийских видах спорта набирала свои обороты, велоспорт уже на тот момент был профессиональным спортом, независимым например от государственной спортивной политики существовавших в то время в СССР или ГДР. Кстати после разрвала СССР, благодаря развитости велоспорта, не мало бывших советских велогонщиков продолжили свои карьеры в профессиональных велоконющнях.
Вместе с тем, руководители международных спортивных организаций понимали, что допинг, по сути является тормозом развития, фактором отпугивающим спонсоров. Мало кто хочет вкладываться в рекламу спорта, в котором медали добываются, помимо тяжелого физического труда, приемом медицинский препаратов за г ранью легального использования с целью искусственного повышения работоспособности.
МОК в меру своих возможностей предпринимал некоторые попытки бороться с допингом в 80-е. Так, например в 1989 году были введены внесоревновательные допинг тесты. Прежде говорили, что провал теста на соревнованиях, был равнозначен провалу спортсмена на IQ тесте. Результаты не заставили себя ждать.
На рисунке изображена статистика рекордов в женском метании копья, до и после введения внесоревновательных тестов. Существенная разница вызванная нововведением ограничивавшим применение допинга видна невооружённым взглядом.
Далее в 90-е годы проблема допинга, встала еще более острым вопросом. С коммерциализацией, значительно выросло количество стран в которых стал развиваться профессиональный спорт.
Вместе с тем стало однозначно ясно, что Международный Олимпийский Комитет не способен своими полномочиями бороться с допингом в должной мере.
Вместе с тем стало однозначно ясно, что Международный Олимпийский Комитет не способен своими полномочиями бороться с допингом в должной мере.
Ситуация созрела для более решительных действий и в 1999 году была создана ВАДА – Всемирная Антидопинговая Организация по борьбе с допингом. Заметьте, произошло это, спустя более чем 30 лет после первых инициатив МОКа. Говоря об активной борьбе с допингом, можно говорить буквально только о последнем десятилетии, декаде активной работы ВАДА.
О практиках велогонов красноречиво говорит тот факт, что переливание крови, как процедура повышения работоспособности, было запрещено лишь в 1985 году. Произошло это после того, как американская сборная стала восхвалять метод с победами на Играх в Лос Анджелесе. Первые попытки повышения работоспособности посредством переливания крови датируются концом 60-х годов. Метод для обнаружения переливания крови был разработан лишь в эпоху ВАДА, в 2000-х годах. Первым спортсменом, который был пойман при помощи этого теста, был никто другой как Тэйлор Хамильтон, бывший соратник Армстронга по команде, который сейчас выступает в качестве свидетеля против Лэнса. Таким образом первый тест на переливания крови стал применятся лишь 20 лет спустя после запрета.
С одной стороны, это говорит о несовершенстве системы борьбы с допингом, которая отчасти порадила поколения допингеров, с другой стороны, это говорит о том, что в истории спорта настал новый этап. В данном контексте можно говорить о спортивных победах до и после основания ВАДА, до и после 1999 года.
Злосчастное ЭПО, о котором знают даже дети в песочнице, запрещено с 1989. Первый тест на обнаружение был введен лишь в 2001/2002. Что происходило в 90-е? В эти годы среди велогонщиков ходила пословица:
“Днем мы живем, чтобы крутить педали, а ночью мы крутим педали, чтобы жить”.
Практики применения ЭПО в 90-е годы имели такие масштабы, что гонщики, нередко вынужденные принимать ЭПО чтобы держаться в рядах профессионалов, днём крутили педали и жили ради профессии, а ночью в буквальном смысле слова, крутили педали, чтобы жить. С приемом ЭПО растёт концентрация эритроцитов, отчего кровь становится более густой и с этим возрастает риск образования тромбов. Особенно этот риск высок ночью, когда спортсмен спит и не двигается столь активно. В таких случаях образование тромба может привести к закупорке сосудов мозга или миокарда и вызвать инсульт либо инфаркт миокарда. Именно поэтому, велосипедисты были вынуждены просыпаться по ночам, чтобы крутить педали и разгонять густую, вязкую кровь по организму, во избежание плачевных последствий.
На следующем графике представлена динамика рекордов в беге на дистанции 10 000 метров.
Глядя на диаграмму чётко прослеживается тренд улучшения результатов в 90-х годах. Эти тенденции имеют ряд причин, однако закономерность улучшения результатов в беге с появлением ЭПО очевидна. Внимательный читатель обратит внимание на то, что кривая подскакивает вверх в начале 2000-х, а рекорды падают. Это скорее всего связанно с разработкой и нововведением ВАДА теста на препараты ЭПО.
В велоспорте, в полевых условиях, работоспособность принято измерять скоростью езды (км/ч) или мощностью педалирования (ватт/кг, w/kg), которая регистрируется при помощи специальной системы SRM. Как правило, чем выше работоспособность гонщика (другими словами выше его максимальное потребление кислорода – МПК и экономичность педалирования), тем большие показатели мощности он может демонстрировать при прохождении этапов. Однако, существуют биологические, заложенные природой, границы физических возможностей человека.
Чтобы понять это, приведём пример. На следующем рисунке представленны объективные данные мощности педалирования победителей Тур де Франс в разные года.
Зная показатели мощности педалирования, можно косвенно рассчитать максимальное потребление кислорода велосипедистов.
МПК (л/мин/кг)= (0.01141 х мощность) + 0,435 х 1,15.
Так например датчанин Бьярне Риис в свои лучшие годы (1996) показывал на горных этапах Тур де Франс результаты мощности педалирования в среднем на уровне 6,48 ватт/кг и максимум достигнутый при прохождении горных этапов 6,8 ватт/кг.
Отсюда не сложно вывести, что его показатель максимального потребления кислорода требуемый для таких способностей составлял при весе в 72 кг:
МПК (мл/мин/кг)= (0,01141 x 6,8 x 72) + 0,435 x 1,15 = 96 мл/мин/кг
МПК (мл/мин/кг)= (0,01141 x 6,48 x 72) + 0,435 x 1,15 = 92 мл/мин/кг
Величина МПК в 96 мл/мин/кг является по сути сверхъестественной и находится за гранью человеческих возможностей. В 2007 году Бьярне Риис признался в применении эритропоэтина в промежутке с 1993 по 1998 года.
Самые высокие показатели максимального потребления кислорода которые были зарегистрированы у велогонщиков находятся в промежутке 80-85 мл/мин/кг. Так например у того же Лэнса Армстронга самый высокий документально зарегистрированный показатель МПК в 1993 году составил 81,2 мл/мин/кг (абсолютный 6,1 л/мин). В 1997 году его МПК упал до 66,6 мл/мин/кг, что было связанно с лечением рака яичек и метастазами распространившимися в мозг велосипедиста. В 1999 году во время предсезонной подготовки параметры МПКзарегистрированные у Армстронга составили 71,5 мл/мин/кг (данные представленные проф Койл (Coyle) из университета Техаса. При этом мощности которые он демонстрировал при прохождении этапов требовали физических кондиций порядка 85 мл/мин/кг МПК и выше.
Достижения некоторых из этих результатов на таблице требуют максимального потребления кислорода величиной в 100 мл/мин/кг и более. Это абсолютно исключённые величины в природе. Каким же образом это достигается?
На следующей иллюстрации изображены средние показатели мощности педалирования при прохождении горных этапов Тур де Франс в разные годы. Отсюда виден явный скачек результатов в 90-е годы (отмеченно в красном кружке), что совпадает с выходом на рынок препаратов эритропоэтина. На этом этапе антидопинговая система, по сути была безоружна перед ЭПО.
Поскольку ЭПО, также как и другие запрещенные препараты применяются не в терапевтических (без назначения для лечения заболеваний) целях, то их применение носит кустарный характер. Зачастую в эту деятельность замешаны люди не имеющие профессионального отношения к медицине. Этим отчасти объясняется, что с повальным применением ЭПО в начале 90-х связывают пик внезапных смертей среди профессиональных гонщиков. Так например в 1991 году в общей сложности умерло 28 профессиональных велогонщиков. Второй аналогичный пик смертей пришелся на 2003 год.
Далее видно, что в 2000-х годах результаты спали. Снижение результатов выглядит нелогично учитывая развитие технологий в велоспорте. Здесь можно смело провести обоснованную связь с развитием деятельности ВАДА, основанной в 1999 году.
На следующем графике изображены данные показателей крови у велосипедистов идущие в разрез нормальной физиологии. Эти данные собранны Международной Федерацией Велосипедного Спорта в промежуток с 2001 по 2010 года.
Этот пример мы приводили, когда писали о паспорте крови разработанном ВАДА и получившим свое крещение, прежде остальных, именно в велоспорте. Для лучшего представления о теме, следует погрузиться в этот текст: биологический паспорт
Столбцы на графике изображают процент, взятых у велосипедистов, проб крови с отклонениями. Это результаты проб, которые не вписываются в рамки нормальной, человеческой физиологии и дают косвенное представление о применении кровяного допинга велосипедистами.
Краткое пояснение читателю. В норме количество ретикулоцитов (молодых эритроцитов) составляет 0,4-2,0%. Ретикулоциты, достаточно чувствительны к манипуляциям с кровью и изменения в их концентрации, с определённой вероятностью, указывает на запрещённые процедуры. Так например с применением ЭПО (который стимулирует кроветворение) количество ретиулоцитов возрастает выше нормы (выше 2%).
На иллюстрации видно, что количество проб крови, где концетрация ретикулоцитов была выше 2%, было ещё велико в 2001/2002 годах, однако резко упало в 2003 году. Подобные изменения логично связать с введением теста на обнаружение ЭПО.
Следующий выделяющийся период приходится на 2003/2004 года, где резко возрастает количество проб с низкими концентрациями ретикулоцитов. Объяснение этому, смещение допинговых практик в сторону переливаний крови, которые на тот момент были недостигаемы тестами, но использовались в меньшей степени в меру высоких рисков. Переливания крови сами по себе более сложная процедура, чем использование ЭПО, и несёт в себе большие риски. Видимо этим фактом обусловлен упомянутый прежде всплеск внезапных смертей среди велогонщиков в 2003 году.
С переливанием крови, организм человека чувствует избыток эритроцитов и подавляет выработку своих, что закономерно ведёт к падению ретикулоцитов. Именно это и наблюдается на иллюстрации, рост проб, где концетрация ретикулоцитов аномально низка. Эта ситуация длилась до 2004 года, до введения первого теста на определение переливания крови. С введением теста, количество находок с отклонениями, вновь упало.
Следующий период приходится на 2005-2007 года, о практиках которых, автор в меру этических соображений, предпочитает умалчивать. И под конец, в 2008 количество проб с отклонениями резко падает. Закономерным объяснением этому, введение биологического паспорта.
Не смотря на постепенное изменение ситуации в позитивном направлении, арсенал мошенников ещё не исчерпан в полной мере. Следующий переломный момент пожалуй наступит с дополнением биологического паспорта методом определения гемоглобиновой массы.
Целью текста было продемнострировать ситуацию творившуюся в велосипедном спорте в предыдущие десятилетия. Думается, что в свете вышеприведённых фактов у последних скептиков рассеятса сомнения касательно масштабов применения запрещённых препаратов в велосипедном спорте на протяжении десятилетий как до, так и после создания ВАДА. На этом фоне победы Лэнса Армстронга обоснованно вызывают подозрительность.
Продолжение следует…
автор текста:
Сергей Илюков,
спортивный врач,
Хельсинкский Университет
Сергей Илюков,
спортивный врач,
Хельсинкский Университет
Комментариев нет:
Отправить комментарий